Евровыборы
Видео
Макс Шервинский был директором Рижской ремесленной школы. Это учебное заведение закончили многие известные художники. Среди них и классики латышской живописи — Вильгелм Пурвитис и Янис Розенталс. К 700–летию Риги на Эспланаде была открыта выставка промышленных, ремесленных и художественных изделий. Экспозиция разместилась в 40 павильонах, построенных по проектам Шервинского.
Это был грандиозный комплекс. Городские власти долго не могли выбить из Петербурга средства на развитие Риги. Но когда министр финансов царского правительства побывал на выставке на Эспланаде, он понял, что для этого города денег жалеть не стоит — их здесь не бросают на ветер.
Сын Макса Шервинского — Владимир — родился в Риге в 1894 году. Учиться пошел в Александровскую гимназию, которая размещалась в здании нынешней консерватории. Из окон гимназии открывался вид на белый купол цирка Саламанского на улице Паулуччи — нынешней Меркеля. Мальчишки бегали туда на представления клоунов, на первые сеансы "живой движущейся фотографии" — синематографа, на поединки греко–римской борьбы.
Но профессию Владимир решил выбрать семейную — поступил на архитектурное отделение Рижского политехнического института. Закончить вуз не удалось: началась Первая мировая. Летом 1915–го он добровольно вступает в армию. Участвует в проектировании и строительстве оборонных сооружений на правом берегу Даугавы — на так называемой второй линии. После революции оказывается в Саратове, а в 1920–м возвращается в Ригу.
Возобновляет учебу на архитектурном отделении Латвийского университета и в 1923 году получает диплом архитектора.
Несмотря на политические перемены, Московский форштадт и в 1920–е годы оставался таким же кусочком старой России. Вот что писал журналист Андрей Седых:
"…А за каналами начинается Московский форштадт. Тут вы чувствуете себя совсем в России. Мостовые вымощены крупным булыжником, пролетка безжалостно подпрыгивает, вас бросает из стороны в сторону. По обеим сторонам Большой Московской лепятся одноэтажные деревянные домики с флигелями, с крылечками и александровскими колоннами… В подворотнях девушки лущат семечки, у колониальной лавки Парамонова какой–то паренек перебирает трехрядную гармонь и в такт себе подстукивает подковами.
Колониальная лавка набита товаром. У дверей выставлены бочки с малосольными огурцами, с копченым угрем, рижской селедкой. А за прилавком вы найдете лососину, которой гордится Рига, кильки, шпроты, водку, баранки, пряники. У дверей стоит бородатый мужчина в рубахе навыпуск и серебряной цепью через живот — должно быть, сам хозяин, господин Парамонов…"
Появляются новые магазины, возводятся дома, храмы. В 1924 году Шервинский открывает частную проектную контору. Вскоре дипломированного русского архитектора приглашают возглавить работы по сборке и установке старинного иконостаса из Алексеевского монастыря в Рижском кафедральном соборе.
После их завершения архиепископ Иоанн Поммер приглашает Шервинского занять должность синодального архитектора Латвийской православной церкви. С этого момента свыше 15 лет он возглавляет все работы по церковному строительству в православной епархии.
А их было немало. И реконструкция Ивановской церкви в Московском форштадте, и строительство Никольской церкви в Абрене, и установка на Покровском кладбище монумента русским воинам, павшим в Первую мировую, и возведение часовни Иоанна Крестителя на этом же кладбище.
Только в Латгалии по проектам Шервинского построено 10 храмов. Все — деревянные, в традициях Русского Севера. В своих воспоминаниях архитектор писал, что выбрать такой стиль его побудили известия из советской России о разрушении там многих древних памятников церковного зодчества. Вот он и решил запечатлеть для будущего прекрасные древние архитектурные формы.
"…А что, если мне в пример взять церкви российского Севера, церкви, которые там одна за другой пропадают? Что, если нашу Латгалию в архитектурном отношении превратить в маленький Русский Север?"
Среди лучших работ архитектора и часовня на Покровском кладбище. Ее заложили в 1936 году на месте захоронения останков архиепископа Рижского и Латвийского Иоанна Поммера. Чертежи Шервинский разработал по эскизам своего коллеги — архитектора и художника Сергея Николаевича Антонова.
Для строительства часовни частично использовали материалы, оставшиеся после сноса часовни на Привокзальной площади. Внутри, над могилой св. Иоанна, расположен мраморный крест с фасада бывшей часовни.
В 1940–м, после того как Рига стала советской, проектная контора Шервинского была закрыта, но его самого тогда не тронули. Репрессировали позже — в декабре 1951–го. Ему не простили то, что во время нацистской оккупации митрополит Сергий (Воскресенский) назначил его членом Экзаршего управления — так называемой Псковской православной миссии. Шервинского осудили на 10 лет с конфискацией имущества.
В 1955 году он был освобожден из лагеря в Коми, а через два года Шервинский вновь в Риге — архитектор проектной конторы Рижского горисполкома. Возвращает молодость и многим храмам. Ведь он по–прежнему синодальный архитектор Православной церкви. В 1964 году в связи с сорокалетием со дня вступления в должность в поздравлении из епархии сказано:
"Можно смело сказать, что нет такого храма в Рижской епархии, в строительстве, ремонте или благоукрашении которого Вы не приняли бы самого деятельного участия. Необходимо подчеркнуть, что из–за недостатка епархиальных средств значительная часть Ваших трудов совершалась безвозмездно…"
Владимир Шервинский умер в 1975 году и похоронен в Риге на Вознесенском кладбище. Семейную традицию продолжили его родные. Внук Эйжен Упманис — реставратор, долгие годы был председателем комитета Братского кладбища и памятника Свободы. А еще — членом совета по памятникам при Рижской думе.
В прошлом вашему автору не раз доводилось бывать на его заседаниях, и могу сказать: в том, что центр города украсил памятник Михаилу Богдановичу Барклаю-де–Толли, есть заслуга и внука Шервинского. К сожалению, его самого не стало в 2016 году…
Илья ДИМЕНШТЕЙН
