Евровыборы
Видео
— Как вы, бывший руководитель правительства Латвии, считаете, достойно ли мы тут заботимся о будущем наших внуков?
— Отвечать на подобные вопросы не так–то просто. Кроме того, в мире ведь происходят процессы, которые от нас не зависят. Если границы открыты, люди этим пользуются. Если в селе работу не найти, но имеется возможность отыскать ее где–то в другом месте, где ты сможешь заработать, тогда — что поделаешь — уезжают.
Проблема, мне кажется, в другом. С тех пор, как мы в Евросоюзе, мы стали какие–то растворившиеся, рассыпавшиеся. Моему поколению политиков было очень просто — вон из Советского Союза. Тогда целью был Евросоюз, потом НАТО — для безопасности. Сейчас эта цель достигнута. И что теперь? В этой связи я завидую эстонцам, которых в полтора раза меньше, чем нас, но их доходы в полтора раза выше, а число сотрудников Службы госдоходов — вдвое меньше. В мое время такого еще не было.
Почему это так? Очевидно — плохие руководители. Но откуда же они берутся? Из того же народа. Я вижу несколько системных проблем, в связи с которыми нам следовало бы поступать иначе.
— Назовите, пожалуйста, хоть некоторые…
— Полагаю, что еще в пору правительства Айгара Калвитиса следовало бы привлечь "Согласие". Привлечение большей части обитающих в Латвии русских людей было необходимо. Мы получили бы больше энергии, больше силы. И эти люди были бы вполне лояльны независимости Латвии. Я в этом более чем убежден.
Это было большой ошибкой. Вот эстонцы сподобились интегрировать своих русских в разные партии. Мы этого не сумели. С мизерными исключениями. Произошло размежевание по национальному принципу.
Кое–что можно было бы предпринять и сейчас. Безусловно, сумасброды всегда наличествуют во всех сторонах. Однако противопоставление сейчас не пошло на убыль. Я гляжу, как люди демонизируют друг друга… Ушаков, мол, ни о чем другом не думает, как только об установлении тут власти Путина и т. п. И потому нет возможности договориться об элементарных вещах. Чего только нельзя было бы сотворить ради Риги, если бы в Риге эта договоренность была лучше. Допускаю, что к власти придут политики поумнее…
Еще одна системная проблема, которая сейчас загоняет нас в яму или по крайней мере мешает развиваться, — это то, что исчез принцип индивидуальной ответственности. Как на уровне политиков, так в основном и на уровне чиновников. Конечно, это затрагивает как жителей, так и предпринимателей. Ты не можешь получить какое–либо решение. Решения принимаются в ужасно медленном темпе, лишь бы избежать индивидуальной ответственности. И еще там должно быть пять, семь, десять подписей…
"2% на оборону виртуально повышают наше чувство безопасности"
— Поговорим о лидерстве. Учитывая контекст происходящего и серость лидеров, способен ли мир, Европа, да и Латвия тоже, отвечать за свою безопасность?
— Ну, если говорить честно, мы ее давно уже передали другим. Хотя на самом деле мы должны рассчитывать лишь на то, что есть у нас. Нет никаких других вариантов. Конечно, контекст, векторы интересов меняются, и, конечно, если риски увеличиваются на уровне НАТО, то это касается и нас.
Конечно, считается, что Латвия, Балтия — самое слабое место в системе НАТО. Будто бы самое незащищенное. Что делать? Мы в данном масштабе можем быть лишь мизерной составляющей этой безопасности. Конечно, мы должны выполнять свои домашние задания.
Правильно то, что мы увеличили свой оборонный бюджет до двух процентов от ВВП. Чтобы хоть в этом плане нас не в чем было упрекнуть. Эти два процента условно, виртуально повышают наше самоощущение безопасности.
"Пытаюсь заработать вне Латвии"
— Бытует мнение, что роль национальных государств уменьшится, что ЕС стремится стать чуть ли не империей. Но даже если это так, то, на мой взгляд, Евросоюз о собственной безопасности заботился не очень–то серьезно...
— Очень даже возможно, что будут созданы вооруженные силы ЕС. Значение НАТО тогда бы уменьшилось. Понравится ли это военному комплексу США? Возможно, не понравится.
Но опять–таки о лидерстве. Думаю, что имеющаяся система тормозит выдвижение лидеров. Потому как если бюрократическая система поставлена над тобой вроде некоторой крыши и ты не можешь через нее пробиться, то ты также не можешь добиться и осуществления своих идей.
Опять–таки — 25 лет назад было чудесно! Мы думали и мы делали. Ты сам был волен принимать решения, сам мог ошибаться. Если ты рисковал, то, возможно, вылетал из дела. А сейчас это все истощено, и потому картина такая, какая она есть.
— Значит, по–вашему, эта свободная дееспособность, спектр ее возможностей чрезмерно обеднены, истощены именно из–за вот этой чрезмерно старательной бюрократии?
— Именно поэтому.
— А вы сами–то как предприниматель чувствуете себя в Латвии стабильно?
— Тут всегда надо подстраиваться под обстоятельства. Я же риск ищу в другом месте. То есть, оставляя то, что здесь работает и что, возможно, подвержено рискам, я все как бы лишние деньги вкладываю в стартапы и пытаюсь заработать на международном уровне. Вне Латвии. Но там тоже имеется некий азарт.
"Латвия станет более многонациональной"
— Суммируя два отрезка времени — между вашим правительством и правительством Мариса Кучинскиса и между правительством Мариса Кучинскиса и правительством, которое, возможно, будут составлять наши внуки, — какой опыт одного этого отрезка значителен для другого?
— У глав правительств всё меньше власти. В работе правительства больше рутины. Но в мое время правительство тоже не могло создать свою по–настоящему совершенную команду. У тебя имеется коалиция, и если ты к тому же правительство меньшинства, то ты должен считаться с какими–то реалиями. Если партнер по коалиции тебе что–то навязывает, то все зависит от того, насколько ты в данный момент силен…
А мои внуки, когда они, возможно, смогут составить правительство? Трудно сказать. Я очень надеюсь, что Евросоюз сохранится. Думаю, что это было бы только хорошо. Это все–таки сильная общность, которая в случае кризиса способна поддержать тот или другой регион. Да, возможно, что ЕС сдвинется в сторону федерализма.
И Латвия тоже будет. Однако считаю, что она будет более многонациональной.
Конечно, было бы лучше, если бы тут появились более понятные нам люди. Лучше — носители христианских ценностей. Либо выходцы из мест, где они были важны. Не думаю, что все движется к развалу.
Рождаемость, скорее всего, расти не будет. Но мы станем жить на 20–30 лет дольше. Возможно, пару сотен лет будем двигаться в одном направлении, а потом пятьсот лет, возможно, в другом.
